elle a horreur de

Le Marquis. -... Je l'aime, moi, cette honnête bourgeoisie qui a pris la Révolution en horreur depuis qu'elle n'a plus rien à y gagner, qui voudrait figer le flot qui l'apporta et refaire à son profit une petite France féodale. Laissons-lui retirer nos marrons du feu, ventre-saint-gris! (E. Augier, Le Fils de Giboyer.) — Маркиз. -... Люблю я эту почтенную буржуазию, которая возненавидела революцию, как только она получила от нее все, что можно. Она хотела бы остановить вынесший ее на гребень волны поток, чтобы возродить для собственной выгоды милую феодальную Францию. Предоставим же ей возможность таскать для нас каштаны из огня, черт возьми!

Et chaque fois que Pat se roulait avec le lion dans l'herbe, Sybil était près de s'évanouir. Elle a pris King en horreur. Et King, comme de juste, l'a su. Il ne venait plus caresser Sybil, ni se faire caresser par elle. (G. Kessel, Le Lion.) — И каждый раз, когда Пат начинала играть со львом в траве, Сибил была готова упасть в обморок. Она возненавидела Кинга. А Кинг, конечно, понял это. Он уже больше не подходил к Сибил, чтобы приласкаться, и не позволял ей ласкать себя.

Le travail en vase clos auquel elle est astreinte, le répertoire dans lequel elle œuvre, la tiennent à l'écart des caprices de la mode dont le "Boulevard" et le "Tout-Paris" sont les esclaves. (Paris-Théâtre.) — Поскольку "Комеди Франсез" живет отгородившись от жизни и ограничивается определенным репертуаром, она не подвержена капризам моды, рабами которой являются театры Больших бульваров и театры для всех.

- Nous n'avions, en effet, jamais vu la mer [...] La famille estimait inutiles et même immorales les trempettes mondaines en eau salée, toute viande dehors. L'horreur du nu est tenace en Craonnais. La peur de l'eau également, tant qu'elle n'est pas bénite. L'éducation en vase clos [...] ne permettait aucune fréquentation dangereuse. (H. Bazin, Vipère au poing.) — Мы действительно никогда не видели моря. [...] В нашей семье светские купания в морской воде, да еще в обнаженном виде, считались бесполезными и безнравственными. Нагота вызывала ужас в жителях Крана, и это чувство прочно в них укоренилось, как, впрочем, и боязнь неосвященной воды. Воспитание под стеклянным колпаком [...] не допускало никаких опасных знакомств.

Oh! Dieu! C'était de moi qu'il s'agissait et de Jeannette. [...] Que ce fût déjà résolu dans l'esprit de maman, je n'en doutais pas. Pour comble, la petite me recherchait, cette horreur, elle me faisait des grâces. (F. Mauriac, Un adolescent d'autrefois.) — О боже! Речь шла обо мне и Жаннетте. В том, что для мамы все было решено, я не сомневался. И в довершение всего девчонка за мной бегала, она, это страшилище, со мной заигрывала.

Des antilopes venaient effleurer son épaule de leur museau. Des buffles la reniflaient amicalement. Un zèbre s'obstinait à caracoler autour d'elle et à lui faire des grâces. Patricia parlait à tous. - Elle sait les maîtres mots, - me dit Bullit à mi-voix. (J. Kessel, Le lion.) — Антилопы подходили к Патрисии и терлись носами о ее плечо. Буйволы ее дружелюбно обнюхивали. А какая-то зебра все время гарцевала вокруг, заигрывая с ней. Патрисия со всеми ними разговаривала. - Она знает волшебное слово, - сказал мне вполголоса Буллит.

Elle me pleurera, sans l'horreur de cette idée que j'ai devancé mon heure, elle si pieuse! (P. Bourget, André Cornélis.) — Она, конечно, будет оплакивать меня, если не побоится, что я наложил на себя руки - ведь она же такая верующая.

- Asseyons-nous, déclara M. Henriot. Il n'y a pas à faire des manières. Moi, d'abord, je ne vais pas par quatre chemins. Les bégueuleries, les phrases de mirliflore, j'ai horreur de ça. Allons-y donc carrément. (M. Arland, L'ordre.) — - Давайте-ка сядем, - сказал г-н Анрио. - Нечего разводить церемонии. Я не буду ходить вокруг да около. Терпеть не могу ханжество и красивые слова. Приступим прямо к делу.

- John, dit rapidement Sybil, promettez-moi que vous obtiendrez de Patricia qu'elle ne fasse pas de manières et qu'elle soit là pour le thé. (J. Kessel, Le lion.) — - Джон, - сказала вдруг Сибил, - обещайте мне, что вы заставите Патрисию не капризничать. Она должна прийти к чаю.

- Denise, ajoute un couvert. - Oh! penses-tu, je n'ai pas faim. - Allons, fais pas de manières. (J. Laffitte, Rose-France.) — - Дениза, поставь еще прибор. - Ну зачем, я не хочу есть. - Хватит, хватит, нечего ломаться.

Le plus prudent était de se retirer, mais ce parti fit horreur à Julien. Si c'est un étranger, je me sauverai à toutes jambes, abandonnant mon échelle, mais si c'est elle, quelle réception m'attend. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — Благоразумнее было бы уйти, но эта мысль привела Жюльена в ужас. Если это посторонний, то я спасусь бегством, бросив лестницу, а что если это она, как она меня встретит?

Stupéfait, l'Allemand vit les autres fantassins se dresser en hurlant. Il se retourna et s'enfuit à toutes jambes, le long du canal. (A. Lanoux, Le Commandant Watrin.) — Немец вытаращил глаза, когда перед ним выросли орущие солдаты. Он повернул назад и бросился бежать со всех ног вдоль канала.

Incapable d'examiner les cent mille divisions des Français (dont on sait pourtant qu'ils ont horreur de couper les cheveux en quatre), je me contenterai d'étudier celle qui partage la France de chaque jour en deux camps: les fonctionnaires, qui assurent passer toujours après les autres et être traités par-dessous la jambe; les non-fonctionnaires, qui prétendent que tout le mal vient des fonctionnaires. (P. Daninos, Les Carnets du major Thompson.) — Будучи не в силах подвергнуть рассмотрению тысячу тончайших принципов классифицирования французов (впрочем известно, что последние до смерти боятся вдаваться в излишние тонкости), я ограничусь лишь тем из них, который делит повседневную Францию на два лагеря: чиновников, уверяющих, что их всегда третируют и затирают, и нечиновников, утверждающих, что все зло исходит от чиновников.

Cette femme-là scierait un cheveu en trois dans sa longueur, et elle ferait quinauds tous les docteurs angéliques et séraphiques. (Th. Gautier, Mademoiselle de Maupin.) — Эта женщина - педант в юбке, она любого доктора богословия за пояс заткнет.

Ah! non. Ce jeu-là ne m'amuse plus! Je vais cesser de couper les cheveux en quatre et lui parler en mari. (A. Langevin, Poussière sur la ville.) — Ну нет! Эта игра мне больше не нравится. Довольно миндальничать, пора поговорить с ней как подобает мужу.

Le Marquis. -... Je l'aime, moi, cette honnête bourgeoisie qui a pris la Révolution en horreur depuis qu'elle n'a plus rien à y gagner, qui voudrait figer le flot qui l'apporta et refaire à son profit une petite France féodale. Laissons-lui retirer nos marrons du feu, ventre-saint-gris! (E. Augier, Le Fils de Giboyer.) — Маркиз. -... Люблю я эту почтенную буржуазию, которая возненавидела революцию, как только она получила от нее все, что можно. Она хотела бы остановить вынесший ее на гребень волны поток, чтобы возродить для собственной выгоды милую феодальную Францию. Предоставим же ей возможность таскать для нас каштаны из огня, черт возьми!

La grande horreur, le tumulte, le malaise, la fin des haricots, l'état de siège. (J. Prévert, Paroles.) — Паническое смятение, тревожное ожидание, полный разгром, осадное положение.

Madame Rosa nous interdisait d'aller dans cet endroit parce que c'est toujours là qu'on étrangle les enfants. Quand Madame Rosa a pris cet escalier, j'ai cru vraiment que c'était la fin des haricots, elle était devenue macaque et j'ai voulu courir réveiller le docteur Katz. (É. Ajar, La Vie devant soi.) — Мадам Роза нам запрещала ходить туда, потому что как раз в этом месте всегда и душат детей. Поэтому когда она пошла по этой лестнице, я решил, что уже наступил конец, она совсем свихнулась и хотел побежать разбудить доктора Каца.

Le Marquis. -... Je l'aime, moi, cette honnête bourgeoisie qui a pris la Révolution en horreur depuis qu'elle n'a plus rien à y gagner, qui voudrait figer le flot qui l'apporta et refaire à son profit une petite France féodale. Laissons-lui retirer nos marrons du feu, ventre-saint-gris! (E. Augier, Le Fils de Giboyer.) — Маркиз. -... Люблю я эту почтенную буржуазию, которая возненавидела революцию, как только она получила от нее все, что можно. Она хотела бы остановить вынесший ее на гребень волны поток, чтобы возродить для собственной выгоды милую феодальную Францию. Предоставим же ей возможность таскать для нас каштаны из огня, черт возьми!

Voilà l'explication, dit-on. C'est un pistonné que l'on t'envoie pour tirer les marrons du feu, dans une chose où tu auras eu tout le mal. Breveté! La belle affaire. Les théories d'Ardant du Picq ou rien, par ici, c'est kif-kif. (P. Benoit, L'Atlantide.) — Говорят, дело здесь вот в чем. Это чей-то протеже, которого к тебе посылают, и вам придется таскать каштаны из огня, причем достанется-то главным образом тебе. Он с образованием. Подумаешь! В этих местах, знаешь ли ты теории Ардан-дю-Пика или нет, один черт!

- Je vous dis que l'Italie nous laissera tirer les marrons du feu... (M. Tinayre, La veillée des armes.) — - Я считаю, что Италия заставит нас таскать каштаны из огня.

Incapable d'examiner les cent mille divisions des Français (dont on sait pourtant qu'ils ont horreur de couper les cheveux en quatre), je me contenterai d'étudier celle qui partage la France de chaque jour en deux camps: les fonctionnaires, qui assurent passer toujours après les autres et être traités par-dessous la jambe; les non-fonctionnaires, qui prétendent que tout le mal vient des fonctionnaires. (P. Daninos, Les Carnets du major Thompson.) — Будучи не в силах подвергнуть рассмотрению тысячу тончайших принципов классифицирования французов (впрочем известно, что последние до смерти боятся вдаваться в излишние тонкости), я ограничусь лишь тем из них, который делит повседневную Францию на два лагеря: чиновников, уверяющих, что их всегда третируют и затирают, и нечиновников, утверждающих, что все зло исходит от чиновников.

L'image qu'elle se faisait d'Olga depuis des années... cette femme que dans la maison de Suzy on avait toujours traitée par-dessous la jambe... (E. Triolet, Le rendez-vous des étrangers.) — Она уже давно представляла себе Ольгу совсем иной... Эту женщину, о которой в доме Сюзи говорили не иначе как с презрением...

- Ne crie pas, j'ai horreur des cris, dit-elle d'une voix cinglante et triste comme l'hiver. (M. Vianey, L'Évidence du printemps.) — - Не кричи, я терпеть не могу криков, - сказала Марианна резким и печальным голосом.

j'ai des frissons ∑ — дрожь пробежа́ла у меня́ по спине́;

un spectacle qui donne le frisson — стра́шное зре́лище; зре́лище, от кото́рого броса́ет impers — в дрожь;

le frisson des feuilles sous la brise ∑ — ли́стья дрожа́т (↑колы́шатся) на ве́тру